3 января 2016 г. поэту Николаю Рубцову исполнилось бы 80 лет. Примечательна судьба этого разносторонне одарённого человека. При жизни он получил лишь относительную известность. После гибели строки Рубцова за короткий срок покорили сердца миллионов наших соотечественников, хотя никто специально не занимался популяризацией поэзии Рубцова. Неприметно многие его строки перешли в разряд народных, стали восприниматься как существовавшие всегда, от века. Без дискуссий и споров, тихо и неприметно ввиду общепризнанной очевидности Рубцов был определён поэтом великим, более того, получил в народе почётное звание ангела-хранителя России, ангела Родины…
При жизни поэта лишь немногие осознавали исключительность творчества Рубцова, уникальность и неповторимость его личности. Вскоре после вологодской трагедии 19.01.1971 г. стихи Николая Михайловича ввиду огромной востребованности стали издаваться большими тиражами. Попечением энтузиастов Рубцову установили памятники в Тотьме, Вологде и Мурманске. Художники создавали его образы на живописных полотнах, скульпторы ваяли его бюсты, о его поэзии литературоведы защищали научные диссертации. Судьбе Николая Михайловича посвящено множество книг, журнальных и газетных публикаций; открыты десятки серьёзных сайтов в интернете. Композиторы всех рангов сочиняли и сочиняют музыку на его стихи. Энтузиасты создают народные музеи в библиотеках и собственных квартирах. Маститые врачи, инженеры, ученые резко меняют направление собственной жизни и посвящают себя увековечиванию памяти этого скромного и застенчивого человека. С великой любовью создано несколько проникновенных фильмов о Николае Михайловиче, наполненных его поэзией. «Рубцовские» чтения «Россия, Русь! Храни себя, храни!..» в этом году стали 100-ми и были проведены в стенах Государственной Думы РФ.
На многочисленных литературных вечерах и чтениях стихи Николая Михайловича с энтузиазмом и нескрываемой любовью читают все: Народные артисты РФ, ученики начальных классов, маститые протоиереи, русские жены-мироносицы…
Вся эта активность самопроизвольна, её никто специально не организует, всё происходит стараниями очарованных поэзией Рубцова энтузиастов всех возрастов и званий по всей необъятной России.
Феномен Николая Рубцова уникален, многомерен и загадочен. В русской словесности он настолько самобытен, что его стихи можно соотнести только с творчеством другого русского поэта-пророка, также стоящего в литературе особняком—Фёдора Тютчева.
В период государственного атеизма всё творчество Рубцова было посвящено поэтическому представлению двух связанных между собой религиозных феноменов: духовным благодатным энергиям Руси-России и судьбе по-детски чистой загадочной русской души.
Выражаясь условно, в поэзии Рубцова отражены его необычайно расширенное сознание, выдающийся духовный потенциал, поразительная проницательность и мудрость, характерные для людей, достигших состояния святости, хотя при поверхностной оценке внешняя сторона линии жизни Рубцова этому утверждению противоречила. Такая ситуация возможна и объяснима в случае ныне редко встречаемого в истории русской святости духовного подвига юродства, наблюдавшегося преимущественно в средневековой Руси и принимающего самые различные, подчас парадоксальные формы. В дополнение к образам и звукам окружающего его материального мира Николаю Михайловичу было дано слушать песнопения горнего мира, «слышать печальные звуки, которых не слышит никто», свидетельствовать о невидимом, например, о старой дороге: «В глуши веков мгновенны и незримы идут по ней, как прежде, пилигримы»…
Валентин Распутин определил Рубцова как вестника, посланного свыше для того, чтобы разбудить в наших душах то лучшее, что в них дремлет. Нужно отдать должное проницательности Валентина Григорьевича, особенно если учесть, что русское слово «вестник» соответствует греческому слову «ангел»…
Непредвзятый анализ текстов Рубцова свидетельствует о том, что его сознание пребывало одновременно в горнем мире и в нашей материальной действительности, откуда видны были предместья преисподней. Биография Рубцова—пример явного Богоприсутствия и, одновременно, неотступного внимания темных сил, завершившегося ритуальной расправой в ночь на Крещение в квартире, отмеченной характерным номером № 66, в доме на улице Яшина в Вологде. Позднее, продолжая мстить жизненному подвигу поэта, был убит ритуально внук Николая Рубцова. Всё это предметно описано в наиболее адекватной биографии поэта, созданной писателем Николаем Коняевым в серии ЖЗЛ.
Духовно чуткие пожилые вологжанки—матери друзей Николая Рубцова — отмечали в нём присутствие черт человека не от мира сего, человека Божия, странника на путях Святой Руси, несущего прикровенный духовный подвиг, сродни религиозному подвигу юродивого-пророка.
Рубцов отмечен уникальным умением раскрыть и показать благодать Божию в природе России, красоту нашей земли, её светоносность, одухотворённость. Николай Михайлович всей силой своего необычного таланта свидетельствовал святость Русской Земли, дарованной нам природы, первозданную чистоту и красоту Русской Души. Истинность системы ценностей поэта подтверждает единомысленный Рубцову святой праведный Иоанн Кронштадский, прямо свидетельствовавший о том, что путь к Богу у русских людей лежит через беззаветную любовь к своей земле, к своему Отечеству—Святой Руси.
Многие предвидения и пророчества Николая Михайловича уже осуществились. Так, например, не заставили себя ждать «иных времён татары и монголы»…
Если иконопись—умозрение в красках, то поэзия Рубцова—это «умозрение в свете» на небо и землю России как земную икону Царствия Небесного. Исследователи отмечают гармоничное сочетание в поэзии Рубцова образов и подобий Благой Вести, символов народных былин и сказок, смыслов и тайн русской истории. Поэт открыто признаёт участие некоей надмирной силы, созидательной стихии в возникновении его стихов. Небо над Россией, звёзды над Русью, сама Звезда Полей—постоянные образы его поэтических строк. Вечность звёзд над Россией—это вечность и непреходящая ценность самой России, малой родины—Богоспасаемой Вологодчины— святой Северной Фиваиды. В поэзии Рубцова, устремлённой в небо, как и в горнем мире, господствует стихия света: восходы, закаты, сумерки, свет, пробивающийся сквозь туман, в ночи спасительный тихий свет Русского огонька—материализации одной из трёх основных христианских добродетелей—надежды. Яркий земной цвет, брутальная вещественность практически отсутствуют в поэзии Рубцова.
В поэтическом мiре Николая Михайловича обитает множество птиц, которые, по древним представлениям славян, олицетворяют души наших предков. Звёзды на небе, птицы в воздушной стихии, белые цветы на земле, стихия воды—активные участники нашего бытия в поэтических свидетельствах Рубцова—неведомого сына удивительных вольных племён.
Чувство рода, присутствие в современности седой старины, ощущение непрерывности истории нашего народа никогда не оставляли Рубцова. Показательно, что среди всех отечественных государственных деятелей в нашей истории поэт-провидец в своих стихах упомянул единственно первого русского царя Иоанна Васильевича Грозного. Упомянул с уважением, в положительном контексте. Напомним, что мудрый царь Иоанн I Васильевич III из Москвы, зараженной боярской крамолой и духом стяжания, хотел перенести столицу в Богоспасаемую Вологду, на святую землю Северной Фиваиды, но обстоятельства непреодолимой силы помешали осуществлению этого плана…
Земная категория линейного времени в поэзии Николая Михайловича своеобразно преобразована: скоротечность нашей земной жизни, «сигналы старости грядущей»,— разворачиваются на фоне бесконечности и вневременности бытия души, неоглядности русской истории, вечности непреходящих ценностей Русского мiра… Характерно, что у Рубцова вся эта бездонность смыслов, аналогий, реминисценций подсознания облачена в форму классического краткого и, с виду, бесхитростного стихосложения. Простые рифмы, незамысловатые ритмы, отсутствие метафор: прямой разговор с небом и сердцем слушателя. Всё гениальное просто? Да, поскольку, как гласит народная пословица, «где просто, там ангелов со ста, а где сложно, там—ни одного».
Загадочным образом, минуя барьеры, ловушки и фильтры холодного и ограниченного разума, стихов серебряные струны Рубцова вызывают резонанс национальных архетипов напрямую в подсознании, будят, казалось бы, уснувшую навсегда генетическую память, мобилизуют веру и любовь в душах читателей и слушателей. Внешне это выражается в ощущении духовного подъёма и наслаждения при проникновении в мир стихов Николая Рубцова.
Мы стоим только ещё в начале освоения духовного богатства этого волхва-вестника, посланного нам из постапокалиптического грядущего.
Полнота сказанного, открытого, засвидетельствованного Николаем Михайловичем Рубцовым — это указание направления спасительного для нас пути. А собственно путь—изучение, усвоение, восприятие той таинственной Правды Божией, Русской Правды в поэзии и жизни вологодского вестника.
Значительную часть стихотворений поэта необходимо укоренять в нашей памяти, учить наизусть для исправления деформированного апостасией сознания: для этого они и были посланы нам из Горнего мира через подвижника Северной Фиваиды Николая Михайловича Рубцова—поэта, пророка, мученика.

Александр Сергеевич БОЧКОВ,
член Русского Исторического общества, кандидат химических наук